Дитрих БОНХЁФФЕР: праведник мира против Третьего Рейха. (Автор: Эрик Метаксас)

Дитрих БОНХЁФФЕР: праведник мира против Третьего Рейха. (Автор: Эрик Метаксас)

 

Эрик Метаксас предложил нам рассказ о жизни одного из самых известных богослова XX века Дитриха Бонхёффера с подзаголовком: «Пастор, Мученик, Пророк, Заговорщик. Праведник мира против Третьего Рейха». Этот подзаголовок очень точно открывает не только содержание книги, но и жизнь главного героя. Бонхёффер стал самым известным человеком послевоенной Германии не столько своим богословием или участием в Сопротивлении, сколько своей парадоксальностью и антиномизмом в котором совмещалось несовместимое – святой пастор и ловкий шпион. Как это могло соединяться? Для нас нет ничего удивительного, когда мы встречаем отца Брауна у Честертона, который был и священник и детектив одновременно. Браун удивительно гармоничен, но понять Бонхёффера, который так глубоко и тонко пишет о дорогой и дешевой благодати и в то же время участвует в заговоре против Гитлера кажется почти невозможно.

 

Вехи биографии Дитриха дают увлекательнейший сюжет для сценариста и Эрик Метаксас мастерски выписывает подробности жизни своего героя просто следую за ним от рождения 4 февраля 1906 года в знатной, но малорелигиозной семье до смерти 9 апреля 1945 года в концлагере Флоссенбюрге. Метаксас прекрасно владеет жанром исторической биографии – в евангельском мире он известен благодаря работе «Amazing Grace» –биографии Вильяма Уилбилфорса, борца против рабства. Он умеет подать сухие биографические факты ярко и образно, пересыпая цитатами из писем и книг Бонхёффера и что самое удивительное – Метаксас делает своего героя удивительно евангельским богословом и христианином, хотя многие в этом сомневаются. Кое-кто может обвинить автора в исторически недостаточно точном и объективном изложении, но он имеет на это право как незаурядный писатель, который пишет не академическую работу, а историческое эссе, а котором присутствие автора не только не отрицается, но даже поощряется.

 

Бонхёффер Метаксаса мыслит по-евангельски и живет по-евангельски. Он критикует так называемую «дешевую» благодать, которая «проповедует прощение без раскаяния, крещения вне надзора общины, причащение без исповедания грехов, отпущение грехов без исповеди.[1] То есть, как говорил Дитрих, это оправдание не грешника, а греха. Метаксас показывает особую любовь Бонхёффера к Библии и к христианским песням. Причем эта любовь необыкновенно сильно проявилась у него в тюрьме, в годы вынужденного безделья, ожесточения и отчаяния. Бонхёффер Метаксаса всегда с необыкновенным участием относится к страдающим, но весь его евангелизм направлен не к церкви, а к секулярному миру. Метаксас ведет нас от церковной непокорности Дитриха к активной деятельности сопротивления в исповедующей церкви. Он показывает бескомпромиссную  позицию Бонхёффера по отношению к так называемым «немецким христианам» во главе с Людвигом Мюллером. Дитрих открыто по радио выступает против «принципа фюрера» уже на третий день после того, как Гитлер стал рейхсканцлером.

 

В подтексте конфликта Бонхёффера с гитлеровским режимом стоит вопрос: «Не ответственна ли церковь за воспитание нацистов?» Если лютеранская церковь воспитывала немецкий народ, то кого она воспитала? Именно поэтому Дитрих приходит к христианству без церкви, к Богу без религии. Его концепция секулярного христианства – самая противоречивая и спорная, но надо учесть, что Бонхёффер не писал богословских трактатов на эту тему. Он просто переживал эти идеи и отражал их в своих беспорядочных письмах, многие из которых писались под пристальным надзором тюремных цензоров. Его критика религии была вполне оправдана потому что под религией Дитрих понимал официальную лютеранскую церковь (немецких христиан), которая заявив, что она является воспитательницей нации, воспитала богоотступников, фарисеев и эгоистов, думающих о себе, а не о погибающем мире. Собственно так произошло и с дореволюционной Россией, где православная церковь, объявляющая себя воспитательницей русского народа вырастила поколение воинствующих безбожников, бестрепетно расстреливающих своих священников. Так было и в республиканской Испании, где католики, желая сохранить религиозность воспитали уничтожающих их атеистов.

 

Жестокий, безразличный «повзрослевший» мир, с которым сталкивался Бонхёффер, уходил все дальше от церкви. Мир не испытывал больше нужды в Боге и в церкви. Но официальная церковь не понимала этого. Почему? Бонхёффер видел проблему церкви не в слабом голосе, а в слабом слухе. Церковь по его мнению, спешит дать ответ, не выслушав вопроса, и это лишает ее слово должной авторитетности.«Мы должны слушать Божьим слухом, чтобы быть в состоянии говорить Божьими словами».[2] И Метаксас показывает, как Дитрих своим собственным примером являет, что церковь должна «не набрасываться на человека, когда он в слабости», а показать на Христа в Котором Бог дал возможность людям покорно «вытолкнуть Себя на Крест». Теперь, пишет Бонхёффер, «Перед Богом и с Богом мы живем без Бога».[3] В этом выражении весь Бонхёффер, как сгусток противоречий, как святой язычник. Сколько за это слово критиковали и Бонхёффера и Метаксаса, который подает нам евангельского Бонхоффера! Но жизнь нашего героя доказывает, что совершеннолетний мир действительно живет без Бога, хотя и не может уйти от Него. И все же он живет с Богом. Не с Богом государственной религии, а с Богом страдающим и находящимся в гуще человеческой жизни. Перефразируя Паскаля можно сказать, что Бонхёффер отказывается от Бога философов, фарисеев и священников, а ищет Бога плачущего с плачущими и радующегося с радующимися. Богословский парадокс «смерти Бога» Бонхёффер решает своей жизнью и смертью.

 

Последняя глава книги Эрика Метаксаса называется «По дороге к свободе» Она рассказывает о дороге смерти Дитриха, ставшей дорогой к свободе. Английский летчик Пейн Бест, сидевший в одной камере с Бонхёффером описал последние минуты Дитриха перед виселицей: «Он провел настоящее богослужение, читая нам слова из Исайи 53:5 (Ранами Его мы исцелились). Едва он закончил свою последнюю молитву, как дверь открылась, и два человека неприятного вида в штатском вошли и сказали: «Заключенный Бонхеффер. Будьте готовы идти с нами». Эти слова: «Идти с нами», для всех заключенных означали только одно – эшафот. Мы сказали ему до свидания, он отвел меня в сторону: «Это конец … Но для меня это начало жизни».

 

Так закончил свое странствование в этом бесчеловечном мире святой грешник Дитрих Бонхёффер.

 

Сергей Санников